Причём в мозгу при этом по ассоциации рядом цвели сразу два посещения Монрепо: в январе 11-го, когда нас-студентов от колледжа привезли туда на экскурсионном автобусе, и был безветрено, многоснежно и круто (и все упорно роняли в снег нашу старосту); и в ноябре четырнадцатого, когда казалось, что кроме нас с Катей и двух увязавшихся за нами парковых собак нет никого во всём Монрепо. В тот раз озеро было без ряби, мотив могилы чувствовался как никогда, а для одной из фотографий я даже победно содрала с себя шапку.
Что до тишины, то была она в тот раз такой полной, что смыкалась даже не над головой, а где-то далеко-далеко в сером хмуром небе.
Словом, это запомнилось мне настолько глубоко, что наложилось на желание свалить хоть ненадолго куда подальше и поглубже закопать ощущение замордованности жизнью. Из серии "я уже ничего не хочу, только смотреть в потолок или дышать в подушку".
Сказано - сделано. Написала эсэсмэску лёгкой на подъём Веруне (естессна, так согласилась), и, предвкушая, приготовилась ждать. Если по-честному: вела себя как абсолютно наивный человек и не ожидала никакой подлянки. Думала: ну ок, декабрь сырой, начало января тоже будет таким же. Помесим грязь, послушаем тишину, попробуем вновь пробраться в Монрепо тайком.
Ага, щас.
Начать с того, что вот в полярную экспедицию меня точно не возьмут. Да что там, даже в банальный турпоход не возьмут, потому что я абсолютно не умею собираться. Например, термосов у нас дома аж три: два относительно компактных и один здоровый, литра на два. Один маленький тепло не держит (как-то я уже проверила), у другого нет части внутренней крышки, на которую надо нажать, чтобы открыть. Здоровенный держит тепло хорошо, но он здоровенный, и мне не хочется его с собой тащить. Думаю: ну ок, наверняка в Выборге есть где попить горячего, надо просто захватить с собой побольше бутербродов. И учебник "Введение в театроведение", наверняка в поезде можно будет урвать минутку и почитать.
Во-вторых, я наивно же полагала, что раз на мне зимние ботинки, а под джинсами - тёплые колготки, то для царящих на улице минус пятнадцати этого хватит с лихвой. Ага, щас. Если бы не Вера, которая в таких вопросах куда более намахавшийся человек и которая одолжила мне запасную пару носков и упаковку самогревов из "Спортмастера" - поехала бы я обратно домой, как миленькая.
Кстати, внезапно очень пригодились митенки из овечьей шерсти, которые Аня связала летом во время практики в Устюге, и которые потом, гораздо позже, спонтанно подарила мне. Я их пробовала носить осенью, и единственный их недостаток был только в том, что они были именно митенки, а не перчатки, и кончики пальцев у меня стабильно замерзали.
Словом, когда мы с Верой были не в помещении, мои руки напоминали какие-то растопыренные пятипалые клешни, потому что на митенки я, естественно, надевала свои обычные перчатки. Руки при этом всё равно приходилось засовывать в карманы, потому что дул кусачий злой ветер. Дышала я сквозь предусмотрительно (всё-таки) одолженный у тёти платок из козьей шерсти, и к середине дня надышала на нём хрустящую ледяную корочку.козью шерсть потом приходилось вынимать изо рта
Словом, весело было. Вера, добрая душа, ещё и из термоса своего меня попоила, и даже готова была, если моим ногам будет совсем пипец, махнуться на время обувью (!). Ещё мы с ней посетили пару выборгских разваливающихся достопримечательностей и по разу каждая покатались с горки - на вериной подложке. ( не знаю, как эта штука называется - туристы её обычно с собой берут, чтобы не на холодное садиться). Что характерно, я верин спуск засняла, и он был спуск как спуск. Свой заснять просить не стала (да и вырубался у неё уже смартфон). При этом у меня вышло круче, так как я забыла застегнуть на себе ремешки подложки, и где-то после середины спуск и подложка ушли у меня из-под задницы. Остаток прокатилась кубарем, причём остановившись, хохотала как гиена. Хохотала с паузами, потому что было неловко так страшно ржать, а не ржать было невозможно.
Хорошо, детей не было.
Словом, поднялась, отряхнулась, у Веры рюкзак забрала. Переговорили и постановили: сейчас столько-то, так что идём в парк, гуляем, и до четырёх успеваем ещё в крепость, чтобы полюбоваться с башни Святого Олафа на закат.
Сказано - сделано: как нормальные люди, идём на остановку, мужественно преодолевая ветер, щурясь и дыша через шарфы-платки. Правда, с какого-то хрена дали здоровенного крюка, обойдя крепость и пройдя по мосту мимо. Вера так: ну ничего страшного, всё равно хотела пройти по мосту. Дошли до памятника Апраксину, пытаемся высмотреть остановку. Не высмотрели, Вера тормознула каких-то мужиков. Мужики показали, где по идее должна быть остановка после той, до которой мы не дошли. В итоге мы с Верой сперва пошли сквозь Аннинские укрепления, а потом радостно добежали до какого-то автобуса. Водитель автобуса нас, шкандыбающих, с раскрытой дверью подождал, а на вопрос про Монрепо спокойно так ответил:
- А зачем вам автобус, пешком же можно дойти.
(действительно, и зачем нам это автобус? В минус пятнадцать-то?)
Вера тут же интересуется, как именно дойти, водитель показывает, мы киваем и прём дальше пешком. Кстати, автобус по маршруту нам всё равно не годился.
Идём, преодолеваем. Вера, хоть и в тёплых штанах и вообще, периодически сетует, что у неё подмерзает попа. Я молчу. Погода осложняет мне ещё и видимость: очки стабильно запотевают (и по очереди, и одновременно), а если не запотевают - то индивеют. На моём любимом месте по пути к Монрепо - мосту через железную дорогу - Вера тормозит и просит её сфотографировать. Я честно пытаюсь. Очки индивеют, кончики пальцев (иначе на экран не нажать) частично отваливаются, частично примерзают к корпусу смартфона (он у неё металлический). Кое-как фоткаю её несколько раз. Вокруг Антарктида. Вера жалуется. что в кадр не попала железная дорога.
Идём дальше, не доходя до ворот сбегаем вниз, прём через лесочек. На пути - забор из вбитых в землю брёвнышек, между которыми натянута колючая проволока. Натянута довольно широко, так что пролезаем без труда. Вера говорит, что я медленная, я в ответ жму плечами. Никогда не убеждала её в обратном.
Палить нас никто у забора и во время спуска не палит, но сам парк, понятное дело, прелестью а-ля "ноябрь четырнадцатого" не радует: всюду снег, толпы туристов и экскурсоводы. Я мёрзну, на озеро смотреть не могу (так как ветер в лицо), любуюсь попеременно то на свои ботинки, то на ближайшее дерево, и малодушно мечтаю о том, как мы сядем наконец в "ласточку" ( в тёплую "ласточку"! На мягкие сиденья!). И думаю ещё: ну вот пришла за тишиной? Давай, никого народу вокруг нет.
Единственная и очень неожиданная плюшка благодаря морозу свалилась на нас возле острова Людвигштайн. Летом до него иначе, как вплавь, не добраться, но на сей раз - было бы желание. У Веры оно, разумеется, было, и у меня в порядке исключения тоже. Правда, наверху было немного жутковато, потому что пространства вокруг капеллы Людвигсбург было не особенно много, и то и дело казалось, что тебя сдует нафиг. Поэтому обходить вокруг капеллы я не стала, только полюбовалась на стены (никаких украшений, мне просто понравился цвет). Вера же не только обошла, но и вознамерилась было испить чая из термоса, но стальная часть крышки отклеилась от пластиковой, и открыть термос толком так и не удалось.
В процессе спуска, кстати, поскользнулась и шлёпнулась на задницу. До сих пор болит. А до подъёма были с Верой свидетелями того, как тётка-экскурсовод в стёганом костюме средневековой дамы орала нескольким отколовшимся от экскурсии восхожденцам, чтобы не орали потом "Спасите-помогите!", если что случится. И грозила тем, что им будут потом сниться кошмары, вах.
Словом, Монрепо всегда да. Но только не зимой в минус пятнадцать, ибо никакой тишины, а мерзлячество и малодушие. И ушибленная задница.
Обратно добирались тоже пешком, так как не знали, сколько придётся простоять на остановке. Плюс была уже половина четвёртого, а мы планировали ещё как минимум замковый туалет атаковать.
С крепостью и башней неожиданно вышло круче, чем я ожидала. Против боязни высоты у меня уже давно есть одно проверенное средство: плеер. Врубаешь, и поднимаешься себе спокойно. Я как раз скинула себе заново папку с Imagine Dragons и теперь точно знаю, что на то, чтобы благополучно, без остановки и боязни преодолеть все ступени, хватит аккурат всей "I'm so sorry".
Наружу, кстати, тоже вышла - подзадорив себя в духе "ну наверх поднялась, неужто на самый верх не поднимешься?" и тем, что с башни упасть, конечно, можно. Но всяко сложнее, чем с Людвигштайна. А на задницу при спуске не шлёпнешься просто потому, что ступеньки конкретнее. И есть перила.
Вокруг купола, правда, обошла всего один раз и то припадая к зелёной исцарапанной жести (если народ шёл), то как раз за перила цепляясь. Когда Вера попросила её сфоткать, едва не выругалась, потому что верхние перчатки снимать категорически не хотелось, ветер дует, очки запотевают, телефон в руках из-за корпуса скользит, и страшно его уронить. Сделала всего один кадр, да и тот чудом, так как в экран лишний раз было страшно ткнуть (по упомянутой причине).
Вера вздохнула и стопнула каких-то чуваков. Я спустилась вниз, примостила на исчирканный стол возле лестницы рюкзак, обтёрла руки и заточила бутербродов из контейнера.
Очень странно, но хорошо получилось с музеем, расположенным на трёх этажах. Нам с Верой при покупке билетов в башню дали один на двоих, и Вера потом с чего-то решила, что это ещё и в музей билет. Женщина, проверявшая билеты на входе на первый этаж, почему-то нас пропустила, хотя перед этим отчего-то подробно
объяснила, почему наш билет только на башню. Не ругалась, была очень доброжелательна, но - пропустила.
Музей - историко-архитектурный - мне очень понравился, и не только из-за камерности, но и по причине прямой причастности всего выставленного к Выборгу. Смотришь, например, на какие-нибудь банкноты, или марки, или ножницы, и знаешь: кто-то из тех, кто жил здесь неподалёку, всего-то лет сто или сто пятьдесят назад, этим пользовался. Или пианино первой половины девятнадцатого века - за ним кто-то сидел, играл на нём. Может, даже что-то из того, что я знаю.
В дальнем зале на втором этаже была выставка амбротипов за авторством некоего Михаила Бурлацкого. Причём сперва я, ничего не читая, просто походила по залу и и порассматривала людей и пейзажи, и сообразила, что это амбротипы, ещё до того, как прочла, что, собственно, за выставка. В целом по оформлению смотрелось, конечно, немножко сиротско: белый овальный зал, оштукатуренные стены, немножко буклетов на стойке посередине, одинаковые по размеру небольшие амбротипы, россыпь твердоватых рекламок на подоконнике, и рядом вместо книги отзывов - тетрадочка в клетку со специально напечатанной тематической обложкой и вложенная ручка. Стала первой: честно написала, что очень круто было увидеть настоящие амбротипы, и что всё рассматривала внимательно, но портреты людей мне понравилось рассматривать больше, чем пейзажи.
После с Верой посидели в чудесной, хоть и довольной дорогой, кофейне под названием "Крендель": она выпила тыквенного латте и угостила меня францисканскими пряниками (довольно любопытно, так как у них сладкая только глазурь, а так они как будто даже солёные немного), а я взяла горячий шоколад разновидности "Сливочный ирис". Дорого, но наливают в нормальную кружку, по желанию украшают взбитыми сливками, и ещё корицей можно посыпать из солонки на кассе. И он густой ещё и реально очень горячий.
Когда сели обратно в "ласточку", от усталости не могла даже музыку слушать, что уж там о чтении говорить. Сидела, пялилась в тёмное окно и сушила платок на коленях. Самым трудным на обратном пути вообще стало ожидание 101-го на Горской, потому что это просто кусок заасфальтированного голого пространства и последняя остановка перед дамбой. Ни станции, где можно укрыться, и скамеечек, ничего. Просто стоишь и чувствуешь себя Шуриком перед складом из "Операции Ы" (но у него хотя бы дублёнка была. И ушанка).
А в целом вердикт такой: в крепости было круто, в Монрепо, несмотря на незапланированное посещение Людвигштайна - очень не очень, и в целом я в Выборг завсегда да. Но только не в морозы.
Учебник так и не почитала.